Станислава Глинник рассказала о версиях исчезновения Анжелики Мельниковой и деньгах Координационного совета
Вице-спикер Координационного совета Станислава Глинник, которая после исчезновения спикера Анжелики Мельниковой стала исполнять ее обязанности, в разговоре с «Белсатом» отметила, что «не хотела бы спекулировать», однако версий исчезновения Мельниковой много: от похищения и вербовки до депрессии.
По словам Глинник, подругами с Мельниковой они не были, отношения у них были чисто профессиональные, и вообще познакомились женщины только во время выборов руководства Координационного совета. Работать с Мельниковой ей лично было хорошо, «Анжелика много работы на себя тянула, и я старалась ей помогать». И вообще Мельникова со всеми ладила и находила общий язык.
Лично Глинник разговаривала с Мельниковой в последний раз 7 марта, а переписывались 18-го. Последняя переписка касалась рабочих моментов, поэтому Глинник не думает, что вместо Анжелики на связи мог быть кто-то другой.
«Седьмого она не выходила на связь. Она не пришла на мероприятие, но вечером мне отзвонилась, и я узнала, что у нее ухудшилось состояние здоровья. У нее был ковид, но я не знала, что он еще продолжается и что она плохо чувствует себя. И уже позже была информация, что она попала в больницу», — сказала она.
Вообще от дел в Координационном совете спикер отошла в начале февраля:
«Она взяла две недели отпуска. Сказала, что ей нужно привести в порядок документы ее организации, что ей нужно время, чтобы заняться бухгалтерией. И уже после этого отпуска она заболела ковидом и больше не возвращалась к делам в КС».
Об отъезде Мельниковой из Польши Глинник уверяет, что она не знала, это стало для нее новостью. Потому что в последнее время коммуницировали очень мало из-за болезни Анжелики, она не хотела ее в такой ситуации лишний раз трогать:
«Всякое в жизни бывает. Две недели отпуска — это нормально. Я подумала, что просто совпадение такое, что она занималась своими делами и после заболела. Люди тяжело болеют ковидом. Об отпуске она предупредила за неделю до него».
Никто в Совете не знает, где сейчас Мельникова, точно известно только, что она покинула территорию Польши, «скорее всего, она вылетела в Великобританию».
При этом всем, по словам Глинник, кажется, что главная версия — «действия режима», однако «надежда на лучшее остается»:
«Всякое в жизни бывает и у нас все еще остается надежда, что человек просто поехал в отпуск, никому не сказал и отключил все телефоны. Мы искренне надеемся, что она вернется вдруг и очень удивится тому, что здесь происходит».
Пока точных сведений нет, рассматриваются все версии:
«И вариант того, что ее украли, и вариант того, что ее завербовали, и вариант того, что она просто не выдержала и уехала, и вариант депрессии. Разные имеются версии, сколько людей, столько сейчас версий. Поэтому мы стараемся и всех призываем придерживаться только официальных версий: она исчезла, исчезла вместе с детьми, ее бывший муж вернулся в Беларусь».
Сама выделять какую-то приоритетную версию Глинник отказалась:
«Я бы не хотела тут спекулировать. Я не буду комментировать, какая версия мне кажется вероятной. Потому что я прислушиваюсь в данный момент к тем людям, которые с ней больше работали, к ее команде. И я вижу, что у них тоже нет единой версии. Я не так хорошо знала Анжелику, чтобы делать какие-то выводы о том, что она могла сделать, а что нет».
Что касается гранта, который должен был получить Координационный совет, то все переговоры с донором вела Мельникова, и планировалось, что деньги придут на счет основанного ею в Польше фонда, так как у Совета нет юридического лица:
«Мы искали поддержки для офлайн-заседаний КС, чтобы иметь возможность всех привезти и проводить заседания, а также на работу медиаслужбы. Один из доноров все-таки решил поддержать — мы знаем это от Анжелики. Она тогда написала, что это финансирование подтверждено, но деньги еще не перевели».
Перевели или нет, до сих пор неизвестно:
«Я написала донору, который, насколько нам известно, грант выделял, потому что нам нужно узнать, были ли эти деньги вообще переведены. К счетам, конечно же, имела доступ только Анжелика в своей организации. Если даже эти деньги были переведены, у нас нет никакого подтверждения, что их там нет. Вполне возможно, что они хранятся на счетах организации Анжелики и что все ОК с этими деньгами».
У донора запрашивали 100 тысяч евро, но, похоже, Совету выделили не всю сумму:
«Заявку мы подавали на такую сумму. Но, насколько я помню, Анжелика говорила, что в стопроцентном объеме нам этот проект не поддержат. Поэтому мне нужно получить ответ от доноров, в общем, сколько мы получили».
При этом Станислава Глинник возмутилась, что к этим деньгам проявляется такой пристальный интерес:
«Мне, честно говоря, вообще не нравится дискурс, что мы столько внимания уделяем в этой ситуации финансированию. Я понимаю, что это такая болезненная тема для белорусского гражданского сообщества. Но у нас пропал человек. Мы не знаем, жива ли она. Мы не знаем, где она, что за ситуация, что произошло. Мне кажется, что сейчас этот финансовый грант для КС — это далеко не первичная задача, и меня пугает доля информации, касающейся именно этого в белорусских СМИ».
После исчезновения Мельниковой Координационный совет быстро начал принимать меры безопасности. Исчезнувшая спикер имела доступ к большому объему информации, у нее было много контактов и переписок с партнерами, с членами КС, со всеми заинтересованными сторонами, отмечает Глинник:
«Первое, что мы сделали, — мы закрыли доступ к ее мейлам, предупредили всех партнеров. Я лично полночи писала всей планете письма о ситуации и предупреждала всех о том, что если у вас была какая-то коммуникация с Анжеликой, то теперь это может быть небезопасно, пожалуйста, позаботьтесь о своей безопасности. Всех призываю: если у вас была коммуникация с Анжеликой, очистите свои диалоги и позаботьтесь о безопасности информации, закройте доступ к документам, если был открыт доступ на «Google-диске».
Комментарии